Часовой Большой медведицы - Страница 27

И тут ди-джей объявил очередной медленный танец. Марина повернулась к Мишке и посмотрела ему в глаза.

— Все еще хотите меня замуж, лейтенант? — спросила Марина.

— А можно? — с надеждой спросил Мишка.

Ох, до чего же хорошо и весело было на той свадьбе! Все мужчины были братьями по оружию, все блюда были вкусны, все тосты к месту, а все женщины — прекрасны. И Мишка вдруг с ужасом понял, что начинает замечать привлекательные черты даже у Регинлейв Гримсдоттировны.

В разгар веселья произошло страшное.

За окнами «Клубнички» уже густились сумерки. В темноте обозначилось какое-то неясное движение — словно нечто более темное, чем сама темнота, совершенно беззвучно перемещалось во мраке. Потом разом распахнулись окна и двери, и в помещение ворвалось несколько десятков черных фигур, двигавшихся с нечеловеческой быстротой и грацией.

Фигуры выстроились в шеренгу, и лишь тогда гости поняли, что это СОБР в полном боевом облачении и вооружении. Темные эльфы с идеальной точностью сформировали каре, прикрылись щитами и, громко ухая и выбивая ритм ударами дубинок по щитам, двинулись в наступление.

Никогда не знаешь, что на уме у дроу. Мужчины встали из-за столов и прикрыли женщин. Кто-то уже шарил по столу в поисках бутылки потяжелее, кто-то уже инстинктивно искал табельное оружие, отсутствующее по причине торжества, кто-то — а именно, подполковник Суняйкин — потихоньку уползал под стол. Каре черных фигур приблизилось к свадебному столу вплотную. Лица собровцев под забралами шлемов были неразличимыми, а от того — еще более пугающими. Марина крепко ухватилась за Мишкину руку.

Двигаясь синхронно, словно группа танцоров, эльфы резко перестроились. Из глубины строя к жениху и невесте шагнул командир Специального отряда быстрого реагирования Таурендил Ап Эор с огромным, невероятно роскошным букетом алых роз в руках.

Гости завопили от восторга. Черные эльфы продемонстрировали свое поздравление не только с выдумкой и изяществом, но и с невероятным артистизмом, достойным балетной труппы. Алые розы на фоне черных костюмов СОБРа смотрелись так, словно были хорошо продуманным геральдическим символом. Таурендил Ап Эор был столь величественен, что походил на короля, почтивший своим визитом чужую свадьбу.

— Дроу-г Ап Эор, да в вас прямо дроу-матический талант! — хлопала в ладоши майор Кобрина. — У-дроу-жили! Пробрало до дроу-жи!

Таурендил Ап Эор вручил букет невесте и крепко пожал руку жениху.

— Пусть ваше счастье длится столько лет, сколько нужно алмазам для того, чтобы родиться, состариться и умереть. — Голос темного эльфа был высоким и таким звучным, что хрусталь бокалов тихо зазвенел, вторя его словам. — От имени Старшего народа желаю, чтобы вы прошли свой жизненный путь молодыми, красивыми и отважными. Пусть ваша любовь всегда будет жива памятью о вашей первой встрече!

Зал зааплодировал. Полковник Суняйкин выбрался из-под стола, торопливо огляделся, выясняя, не видел ли кто-нибудь его позора, и рявкнул басовито:

— Где та-мада, что разливает?

Но сюрпризы от дроу еще не окончились. Повинуясь жесту своего командира, двое темных эльфов вышли из глубины строя и поставили перед столом молодоженов большую коробку, перевитую лентами с эльфийскими рунами на них.

— Наш скромный дар молодоженам, далеко недостойный ни красоты жены, ни отваги мужа, — сказал Таурендил Ап Эор и снова поклонился.

Между тем возле подполковника Суняйкина разгорался скандал.

— Стесняюсь спросить, любезный Таурендил Ап Эор… — Глаза Суняйкина источали мед, однако улыбка на губах была неприятна, а слова, падавшие с его губ, казались едкими и дымящимися, словно серная кислота. — Откуда дровишки, то есть цветы и подарки? Зарплата была уже три недели тому назад, премию не давали, в долг дроу никогда не берут… А вот мне сорока на хвосте принесла, что у старого Баруха Воткина, что держит ювелирку на Лосинке, неучтенное серебришко завелось в немалом количестве… Вроде как само по себе. Хорошее такое серебро. Слиток весом в килограмм, переплавленный из каких-то мелких таких предметов…

— И чего ты этим хотел сказать, хомбре? — подал голос Николай Петрович Докучаев. — Драгметаллы как мыши — их в гости не зовут, они сами по себе заводятся. Если какая к кому предьява, ты не стесняйся, озвучивай, амига. Чужих-то тут нет.

Дроу, в свою очередь, молча смерил Суняйкина презрительным взглядом, не проявив даже намека на какие-либо эмоции — гораздо более Таурендил Ап Эор походил в этот момент на профиль древнего правителя, отчеканенный на монете. И всем было ясно, что подполковнику Суняйкину эта монета не по карману.

Кобрина сначала задумчиво посмотрела на эльфа, а потом перевела вопросительный взгляд на Суняйкина, но ничего при этом не сказала.

— И вот еще какое дело, — продолжал источать яд подполковник. — Видал я ту дверцу, которую наши собровцы расстреляли третьего дня по запарке. Мельком и недолго, но видал. И сдается мне, что дырки в ней — от простых таких пуль, стандартных, табельных. Только потом эти дыры серебрянкой были залиты… А, скажите, дорогая моя… — Суняйкин повернулся к Кобриной. — Наши доблестные собровцы незадолго до выхода на ту, без сомнения, эпохальную операцию по истреблению серебра, учебные стрельбы часом не проводили? Эдак за день-другой до?

— Спешу Вас огорчить, дорогой вы нам человек. — Кобрина умиляюще-соблазнительно улыбнулась. — Последние стрельбы были давненько, да и дверцу ту я лично видела, акт о списании составляючи. Надеюсь, любезнейший подполковник, ВЫ не сомневаетесь в МОЕЙ компетентности? — На последней фразе в речи Кобриной вдруг резко прибавилось шипящих, а ее язык, до сего момента вызывающий лишь умеренно-эротические ассоциации, превратился в раздвоенное змеиное жало. Улыбка майора, приоткрывшая пару внушительных клыков, выглядела как призрак близкой смерти.