Часовой Большой медведицы - Страница 29

— Эх, служивый, знаю я, где случится вскоре разбой и беззаконие…

У Мишки перехватило дыхание.

— Рассказывай, что знаешь.

— Давай сначала договоримся, законный. Тут ведь дело-то непростое — я ведь шкурой своей рискую, с тобой разговаривая… Вдруг как срубит меня какой барабан басмаческий — плохо мне будет, начальник, ой как плохо!..

— Да не трепись ты, герой-подпольщик. — Даже Мишке было ясно, что Василий Петшович набивает себе цену. — Говори свои условия.

— Эх, законный, погибаю я. — Грустно молвил черт Василий Петшович Жемчугов-Задорожный. — Погибаю, как жара зимой. Как снег летом погибаю я. Не дай, начальник, склеить ласты. Помоги мне, бедному черту. — Василий Петшович махнул хвостом, отгоняя мошкару, и продолжал: — Живет тут моя зазноба. Ох, законный, какая женщина у меня здесь живет! Правду сказать страшно, начальник, но и врать не могу — твоя красотка близко не стояла с моим яхонтом драгоценным! Уж ты не дай любви погибнуть, служивый, помоги черту, а черт тебе в ответ такое расскажет — никто такого не знает, не ведает, не обоняет и не осязает…

Мишка повернулся к Василию Петшовичу.

— Слушай, нечистый, я спать хочу. Если ты мне про свои чувства еще рассказывать станешь, так я и задремать могу.

Черт тяжело вздохнул и промокнул глаза кончиком хвоста, украшенным легкомысленной кисточкой.

— Я тебе, законный, наколку дам о том, как лихие люди лавэ отмутить по полной собираются. Ну а ты ж не дай погибнуть черту — помоги мне обратно сюда вселиться.

Мишка подумал пару секунд и кивнул.

— Слово дай, — потребовал черт.

— Честное милицейское! — рассердился Мишка. — Может, кровью где расписаться? Василий Петшович воровато огляделся, наклонился к Мишке и заговорщицки произнес:

— Знаю я, начальник, где лютое злодейство замышляется!

Мишка сделал над собой усилие, чтобы никак не проявить своего энтузиазма.

— Ну и где? — спросил он. — И, самое главное, — с чего я тебе верить должен?

— Ночью со вторника на среду уговорились твари дикие выставить «Магл-банк» на Скобцева, — прошептал Василий Петшович. — Чтоб я помер, законный! Чтобы мне на хвост телега с памятником Гоголю наехала!

— Слушай, Василий Петшович, я человек в милиции новый, но знаю, что про налеты объявлений в газетах не дают, — с расстановкой произнес Мишка. Он отлично понимал, что ошибиться ему нельзя ни в коем случае. — А вот приходишь ты и толкуешь, что знаешь про домовой наход! Они чего, с тобой советовались? Встань на мое место — с чего я тебе верить должен? Или пиши все набело, или иди журналистам свою байку пересказывай!

Черт перекинул хвост через руку и задумался. Ненадолго.

— Точка у меня при том банке, начальник. Стригу себе там на хлеб потихоньку. Даже черту — и тому кушать надо.

— Чем ты там торгуешь? Фальшивыми паспортами?

— Не-е, законный. Я что, ксивоплет какой? Я в блиноделы не хожу, другой у меня промысел, наш, исконный, папа с мамой мне его передали. Душами я там торгую.

— Чем-чем? Ты понимаешь, лохматый, что статью на себя вешаешь?

— Да какая там статья, начальник? Души-то тараканьи, а про них статью еще не придумали. Ты подумай, законный, где еще душами-то торговать, как не при банке? Кредит там кому замастырить…

— Давай-ка поподробнее про ваш промысел, я в этих делах ничего не понимаю. — Мишка попытался сделать голос суровым.

Черт поглядел по сторонам. Заметил стрекозу, летящую сквозь полосу света на уровне второго этажа, и быстро произнес что-то на незнакомом Мишке языке. Стрекоза резко изменила направление полета и спикировала точно на его ладонь. Рогатый снова что-то сказал на том же языке. Стрекоза радостно забила крыльями и умчалась куда-то вверх с такой прытью, словно хотела покорить космос.

Черт что-то прошептал, хлопнул в ладоши — и подал Мишке шарик размерами немногим больше булавочного укола.

Шарик был обжигающе холодным и, несмотря на размеры, тяжелым.

— Душа тараканья, она чего… — сказал черт. — Душа она так, глупость. Польза от нее одна — везухи прибывает. Для игры там, или еще для чего. А как везуха сработала, душонка на прежнее место возвращается, не удержишь ее долго, даже такую мелкую. Тем и живу, начальник. Подбираю, что лежит плохо да что сторговать удается…

— Это как? — спросил Мишка, глядя на крохотный шарик, лежащий на его ладони.

Черт послюнявил палец, наклонился и начертил что-то в пыли у себя за спиной.

— Отгадай, начальник, число от одного до пяти.

— Два. — Без раздумий ответил Мишка.

Черт молча показал ему на надпись. В пыли было начертана цифра два.

— Ты, законный, не подумай чего, я только с насекомыми и работаю, — поспешил пояснить черт. — Пробовал как-то со змеями, так чуть свою душу им не оставил. С кроликами пару раз получалось, так те кролики меня чуть потом и не загрызли. Не-е-е, начальник, мой кусочек махонький, зато безобидный. Насекомые-то дураки. Тараканам пообещаешь мировое господство, так они толпами прут…

— А стрекозе чего сказал? — оглушено спросил Мишка.

— Да про первую космическую… — махнул рукой Василий Петшович.

— Ну, ладно, про твой промысел мы еще потолкуем, — сурово сказал Мишка. — Ты про инфу давай. Поподробнее.

— Заметил я, начальник, одного вомпера. Я-то снаружи стою-торгую, так и заметил, что он мимо того банка хаживать часто стал. За три недели, что я там стоял, раз десять его видел. Ходить-то, он к банку ходит, а внутрь не заглядывает. Стесняется что ли? Правда все время в книжечку пишет, особо когда охрана меняется, да броневики инкассаторские приезжают. Ну, проходит он вчера, опять пишет, а я ему кричу — морэ, бери удачу, товар богатый, не паленый, не бодяженный! Он подошел да и взял у меня двух майских жуков. А лопатник у него, начальник, — оба рога и хвост за такой лопатник! Аж ломится! Ну, законный, грешен, решил я за тем вомпером дорожку протоптать — ай, как я люблю такие лопатники, на край бы света пошел — как за любимой женщиной! Я за бледным, он не видит. В телефон свой бубнит. Я поближе, чтоб на лопатник полюбоваться ай да может и знакомство с ним завести, и слышу, как вомпер толкует кому-то, что все он пробил и вынимать доход сподручнее всего со вторника на среду. Правду говорю, законный. Покрась мне рога розовым, если вру!